Меморандум мастера стоимостного инвестирования Говарда Маркса «Никто не знает»: не верьте экспертам, никто не может предсказать, когда наступит финансовый апокалипсис.
Говард Маркс считает, что развитие тарифов до сих пор похоже на то, что футбольные фанаты называют «автоголом», при котором игрок случайно отправляет мяч в свои ворота и заставляет соперника забить. Эта статья взята из статьи, опубликованной Oaktree Capital и написанной Говардом Марксом, соучредителем и сопредседателем Oaktree Capital. (Синопсис: Последнее мнение гуру стоимостного инвестирования Говарда Маркса: Вы должны отбросить десятилетия старого видения оценки) (Справочное дополнение: Письмо генерального директора BlackRock инвестору полный текст: Биткойн съедает статус долларового резерва, токенизация приведет к революции капитала) В пятницу, 15 сентября 2008 года, вскоре после закрытия Нью-Йоркской фондовой биржи, новость о внезапном банкротстве Lehman Brothers потрясла мир. Ранее Bear Stearns и Merrill Lynch подали заявки на спасение / объявили о банкротстве, за ними последовали Wachovia Bank, Washington Mutual Bank и American International Group, оказавшиеся в кризисе. Участники рынка быстро пришли к выводу, что финансовая система США находится на грани краха. Ситуация уже очевидна (сильно отличается от той, что была несколько дней назад), и финансовые институты могут рухнуть, как костяшки домино, под совокупным действием следующих факторов: (1) финансовое дерегулирование; (2) волна мании недвижимости; (3) иррациональные ипотечные кредиты; (iv) структурирование ипотечных кредитов в тысячи ценных бумаг с завышенным рейтингом; (5) инвестиции банков с высокой долей заемных средств в эти ценные бумаги, и (6) «риск контрагента», вызванный высокой корреляцией между банками. Началась паника, и казалось, что рынок находится в бесконечной нисходящей спирали. Я счел необходимым прокомментировать эти события и дальнейшие перспективы, и через четыре дня выпустил меморандум под названием «Никто не знает». Как всегда, я признаю, что ничего не знаю о будущем, но это невежество еще лучше, когда старые ожидания полностью переворачиваются с ног на голову. Никто не знает, прекратится ли эта нисходящая спираль, особенно для меня. Тем не менее, мой вывод заключается в том, что мы должны исходить из того, что в конечном итоге это прекратится, поэтому мы должны агрессивно наращивать наши позиции в то время, когда цена финансовых активов значительно дисконтирована. В то время никто не осмеливался утверждать, что «знает» будущее, в том числе и я. Я могу сделать вывод только путем экстраполяции: мы не можем быть уверены, когда наступит конец, и даже если мы знаем, что он приближается, мы ничего не можем с этим поделать, и если конец не наступит, все, что мы делаем, приведет к катастрофе, и в большинстве случаев конец не наступит. Очевидно, что ни один из этих выводов не основан на знании будущего. Но я не вижу более логичного варианта, кроме как вкладывать деньги в рынок, в том числе неиспользованные 10 миллиардов долларов в фонде Opportunity VII B. Мы создали этот фонд именно для того, чтобы воспользоваться значительными возможностями в проблемном долговом пространстве. И когда появляется возможность, особенно учитывая тот факт, что в сложной ситуации мы можем купить долг самого высокого качества с дисконтом и невероятной доходностью, как мы можем удержаться? Однако, по общему признанию, мы понятия не имеем, что нас ждет в будущем. Я не могу утверждать, что могу анализировать будущее. На самом деле, я думаю, что фраза «анализ будущего» сама по себе является огромным парадоксом. Будущее еще не наступило и всегда подвержено влиянию множества сложных, не поддающихся количественной оценке, непредсказуемых и постоянно меняющихся факторов. Мы можем думать о будущем и рассуждать о будущем, но невозможно анализировать будущее, и это, безусловно, имело место в первые дни мирового финансового кризиса. В марте 2020 года я последовал названию своей записки 2008 года и написал «Никто не знает II», первую записку, которую я написал во время пандемии. В статье приводятся слова эпидемиолога из Гарвардского университета Марка Липситча о том, что люди обычно основывают свои решения на трех пунктах: (i) фактических доказательствах, (ii) хорошо обоснованных выводах, сделанных на основе аналогичного опыта, и (iii) мнениях или предположениях. Но учитывая, что на тот момент не было ни фактической основы для пандемии, ни аналогичного опыта, у нас остается такой вариант. Что я хочу сказать о кризисе 2008 года и других потрясениях на рынке, которые я пережил, включая нынешнюю, так это то, что мои решения не гарантированы, и мне не нужно опасаться, когда я действую. В мире инвестиций нет никакой определенности, особенно в периоды разворота рынка и высокой волатильности. Я никогда не был убежден в том, что мое суждение было абсолютно правильным, но до тех пор, пока я делал наиболее логичный вывод, я должен был двигаться в этом направлении. В своей февральской служебной записке «Обзор 2024 года», которая была зарезервирована только для клиентов, я использовал термин «неопределенность», чтобы обобщить характеристики администрации Трампа. Мышление президента, принимающего решения, более непредсказуемо, чем у его предшественников, во многом потому, что он не всегда следует последовательной идеологии и часто подвергается тактическим корректировкам и корректировкам. Но стоит отметить, что Трамп уже давно жалуется на несправедливое отношение к Соединенным Штатам в мировой торговле и выступает за введение тарифов, по крайней мере, с 1987 года. Тем не менее, даже если мы предвидим, что он введет пошлины, его политика будет гораздо более жесткой, чем ожидалось. Очевидно, что рынок также был неожиданным. События прошлой недели напоминают нам о событиях 2008 года и вызванном ими мировом финансовом кризисе. Все правила были отменены. То, как формировалась мировая торговля за последние 80 лет, может быть переписано. Его влияние на экономику и общую картину мира совершенно непредсказуемо. В очередной раз мы стоим перед серьезным решением, но до сих пор нет фактической базы и исторического опыта, на который можно было бы опереться. По-настоящему неизвестно – большая часть этой записки будет вращаться вокруг вещей, которые не могут быть известны с уверенностью. Но я надеюсь, что это поможет вам прояснить свое мышление и оценить ситуацию. Хотел бы отметить, что в нынешней ситуации настоящих экспертов нет. У экономистов есть аналитические инструменты и теории, но в этом контексте ни один ученый или модель не может делать выводы с уверенностью. В новейшей истории никогда не было крупномасштабной торговой войны; Поэтому не все теории проверены на практике. Инвесторы, предприниматели, ученые и правительственные лидеры — все они вносят свои предложения, но они не обязательно более правильные, чем средний воспринимаемый наблюдатель. Известные выводы, такие как возможность роста цен, очевидны. Скрытые истины, которые действительно имеют значение, трудно увидеть. Я настаиваю на том, что одних предсказаний недостаточно, даже для тех, кто предвидит будущее. Помимо самого предсказания, существует еще и компромисс между вероятностью того, что он сбудется, ведь не все прогнозы равноценны. В нынешних условиях надо признать, что точность прогнозов обязательно менее точна, чем обычно. Почему так? Основная причина заключается в том, что нынешняя ситуация изобилует беспрецедентным количеством неизвестных переменных, которые могут привести к самым значительным экономическим изменениям в нашей жизни. Нет такого понятия, как предвидение, есть только сложность и неопределенность, и мы должны принять это. Это означает, что если мы будем настаивать на определенности и даже вере как предварительном условии для действия, мы окажемся в тупике бездействия. Или, ИМХО, если мы думаем, что приняли уверенное решение, мы, вероятно, совершаем ошибку. Мы должны принимать решения в условиях отсутствия определенности. Но не менее важно иметь в виду, что решение «ничего не делать» не противоположно «действовать», а само по себе является действием. Решение не предпринимать никаких действий – оставить портфель неизменным – должно быть обдумано так же тщательно, как и решение внести изменения. Пословицы, которые паникующие инвесторы воспринимают как хеджирование – «не бери ножи» и «жди, пока осядет пыль» – сами по себе не могут направлять наши действия. Мне очень нравится рыночный аналитик Вальтер Димер (...)
Посмотреть Оригинал
Содержание носит исключительно справочный характер и не является предложением или офертой. Консультации по инвестициям, налогообложению или юридическим вопросам не предоставляются. Более подробную информацию о рисках см. в разделе «Дисклеймер».
Меморандум мастера стоимостного инвестирования Говарда Маркса «Никто не знает»: не верьте экспертам, никто не может предсказать, когда наступит финансовый апокалипсис.
Говард Маркс считает, что развитие тарифов до сих пор похоже на то, что футбольные фанаты называют «автоголом», при котором игрок случайно отправляет мяч в свои ворота и заставляет соперника забить. Эта статья взята из статьи, опубликованной Oaktree Capital и написанной Говардом Марксом, соучредителем и сопредседателем Oaktree Capital. (Синопсис: Последнее мнение гуру стоимостного инвестирования Говарда Маркса: Вы должны отбросить десятилетия старого видения оценки) (Справочное дополнение: Письмо генерального директора BlackRock инвестору полный текст: Биткойн съедает статус долларового резерва, токенизация приведет к революции капитала) В пятницу, 15 сентября 2008 года, вскоре после закрытия Нью-Йоркской фондовой биржи, новость о внезапном банкротстве Lehman Brothers потрясла мир. Ранее Bear Stearns и Merrill Lynch подали заявки на спасение / объявили о банкротстве, за ними последовали Wachovia Bank, Washington Mutual Bank и American International Group, оказавшиеся в кризисе. Участники рынка быстро пришли к выводу, что финансовая система США находится на грани краха. Ситуация уже очевидна (сильно отличается от той, что была несколько дней назад), и финансовые институты могут рухнуть, как костяшки домино, под совокупным действием следующих факторов: (1) финансовое дерегулирование; (2) волна мании недвижимости; (3) иррациональные ипотечные кредиты; (iv) структурирование ипотечных кредитов в тысячи ценных бумаг с завышенным рейтингом; (5) инвестиции банков с высокой долей заемных средств в эти ценные бумаги, и (6) «риск контрагента», вызванный высокой корреляцией между банками. Началась паника, и казалось, что рынок находится в бесконечной нисходящей спирали. Я счел необходимым прокомментировать эти события и дальнейшие перспективы, и через четыре дня выпустил меморандум под названием «Никто не знает». Как всегда, я признаю, что ничего не знаю о будущем, но это невежество еще лучше, когда старые ожидания полностью переворачиваются с ног на голову. Никто не знает, прекратится ли эта нисходящая спираль, особенно для меня. Тем не менее, мой вывод заключается в том, что мы должны исходить из того, что в конечном итоге это прекратится, поэтому мы должны агрессивно наращивать наши позиции в то время, когда цена финансовых активов значительно дисконтирована. В то время никто не осмеливался утверждать, что «знает» будущее, в том числе и я. Я могу сделать вывод только путем экстраполяции: мы не можем быть уверены, когда наступит конец, и даже если мы знаем, что он приближается, мы ничего не можем с этим поделать, и если конец не наступит, все, что мы делаем, приведет к катастрофе, и в большинстве случаев конец не наступит. Очевидно, что ни один из этих выводов не основан на знании будущего. Но я не вижу более логичного варианта, кроме как вкладывать деньги в рынок, в том числе неиспользованные 10 миллиардов долларов в фонде Opportunity VII B. Мы создали этот фонд именно для того, чтобы воспользоваться значительными возможностями в проблемном долговом пространстве. И когда появляется возможность, особенно учитывая тот факт, что в сложной ситуации мы можем купить долг самого высокого качества с дисконтом и невероятной доходностью, как мы можем удержаться? Однако, по общему признанию, мы понятия не имеем, что нас ждет в будущем. Я не могу утверждать, что могу анализировать будущее. На самом деле, я думаю, что фраза «анализ будущего» сама по себе является огромным парадоксом. Будущее еще не наступило и всегда подвержено влиянию множества сложных, не поддающихся количественной оценке, непредсказуемых и постоянно меняющихся факторов. Мы можем думать о будущем и рассуждать о будущем, но невозможно анализировать будущее, и это, безусловно, имело место в первые дни мирового финансового кризиса. В марте 2020 года я последовал названию своей записки 2008 года и написал «Никто не знает II», первую записку, которую я написал во время пандемии. В статье приводятся слова эпидемиолога из Гарвардского университета Марка Липситча о том, что люди обычно основывают свои решения на трех пунктах: (i) фактических доказательствах, (ii) хорошо обоснованных выводах, сделанных на основе аналогичного опыта, и (iii) мнениях или предположениях. Но учитывая, что на тот момент не было ни фактической основы для пандемии, ни аналогичного опыта, у нас остается такой вариант. Что я хочу сказать о кризисе 2008 года и других потрясениях на рынке, которые я пережил, включая нынешнюю, так это то, что мои решения не гарантированы, и мне не нужно опасаться, когда я действую. В мире инвестиций нет никакой определенности, особенно в периоды разворота рынка и высокой волатильности. Я никогда не был убежден в том, что мое суждение было абсолютно правильным, но до тех пор, пока я делал наиболее логичный вывод, я должен был двигаться в этом направлении. В своей февральской служебной записке «Обзор 2024 года», которая была зарезервирована только для клиентов, я использовал термин «неопределенность», чтобы обобщить характеристики администрации Трампа. Мышление президента, принимающего решения, более непредсказуемо, чем у его предшественников, во многом потому, что он не всегда следует последовательной идеологии и часто подвергается тактическим корректировкам и корректировкам. Но стоит отметить, что Трамп уже давно жалуется на несправедливое отношение к Соединенным Штатам в мировой торговле и выступает за введение тарифов, по крайней мере, с 1987 года. Тем не менее, даже если мы предвидим, что он введет пошлины, его политика будет гораздо более жесткой, чем ожидалось. Очевидно, что рынок также был неожиданным. События прошлой недели напоминают нам о событиях 2008 года и вызванном ими мировом финансовом кризисе. Все правила были отменены. То, как формировалась мировая торговля за последние 80 лет, может быть переписано. Его влияние на экономику и общую картину мира совершенно непредсказуемо. В очередной раз мы стоим перед серьезным решением, но до сих пор нет фактической базы и исторического опыта, на который можно было бы опереться. По-настоящему неизвестно – большая часть этой записки будет вращаться вокруг вещей, которые не могут быть известны с уверенностью. Но я надеюсь, что это поможет вам прояснить свое мышление и оценить ситуацию. Хотел бы отметить, что в нынешней ситуации настоящих экспертов нет. У экономистов есть аналитические инструменты и теории, но в этом контексте ни один ученый или модель не может делать выводы с уверенностью. В новейшей истории никогда не было крупномасштабной торговой войны; Поэтому не все теории проверены на практике. Инвесторы, предприниматели, ученые и правительственные лидеры — все они вносят свои предложения, но они не обязательно более правильные, чем средний воспринимаемый наблюдатель. Известные выводы, такие как возможность роста цен, очевидны. Скрытые истины, которые действительно имеют значение, трудно увидеть. Я настаиваю на том, что одних предсказаний недостаточно, даже для тех, кто предвидит будущее. Помимо самого предсказания, существует еще и компромисс между вероятностью того, что он сбудется, ведь не все прогнозы равноценны. В нынешних условиях надо признать, что точность прогнозов обязательно менее точна, чем обычно. Почему так? Основная причина заключается в том, что нынешняя ситуация изобилует беспрецедентным количеством неизвестных переменных, которые могут привести к самым значительным экономическим изменениям в нашей жизни. Нет такого понятия, как предвидение, есть только сложность и неопределенность, и мы должны принять это. Это означает, что если мы будем настаивать на определенности и даже вере как предварительном условии для действия, мы окажемся в тупике бездействия. Или, ИМХО, если мы думаем, что приняли уверенное решение, мы, вероятно, совершаем ошибку. Мы должны принимать решения в условиях отсутствия определенности. Но не менее важно иметь в виду, что решение «ничего не делать» не противоположно «действовать», а само по себе является действием. Решение не предпринимать никаких действий – оставить портфель неизменным – должно быть обдумано так же тщательно, как и решение внести изменения. Пословицы, которые паникующие инвесторы воспринимают как хеджирование – «не бери ножи» и «жди, пока осядет пыль» – сами по себе не могут направлять наши действия. Мне очень нравится рыночный аналитик Вальтер Димер (...)